Крымские путешествия

В качестве красочного эпиграфа к этому путешествию хочу взять слова уже знакомого нам после посещения Кырк-Ора ( он же Чуфут-Кале) турецкого путешественника 17в. Эвлия Челеби. В своих заметках он написал о Мангупе следующие строки:

«Раскинулась эта скала как плоская равнина, поросшая травой и тюльпанами, а вокруг нее зияют пропасти глубиной в тысячу аршин — настоящие бездны ада!.. Аллах создал эту скалу для того, чтобы она стала крепостью... Если крикнуть в тех долинах, которые раскинулись у основания обрывов, гора гудит полчаса, словно гром, а человека охватывают страх и удивление».

Прогуляемся же вместе взглянуть на эту картину!

К путешествию в древний город Мангуп мы подбирались издалека в несколько приемов. Сперва заехали ознакомиться с Каралезской долиной, ее сфинксами и осликами, отдохнули на берегу Девичьего озера у подножия Мангупа. В промежутке посетили еще один древний город Чуфут-Кале. Так что пока я готовила свои путевые отчеты об этих поездках, то успела обзавестись стопкой краеведческой литературы и начать изучать древнюю историю Таврики в объеме гораздо более полном, чем ее давали мне в школьном курсе. А посмотреть и послушать здесь, на территории Крыма, есть о чем: несмотря на скромные размеры, наш волшебный полуостров кого только не перевидал – греки и римляне, турки и татары, северяне-готы и дикие гунны, хазары, половцы, русичи. Это не считая своих собственных – киммерийцев, потомков Геракла – тавров, скифов...

И вот мы подошли к знакомству с крупным княжеством, конкурировавшем с генуэзцами и весьма долго сопротивлявшемся Османской Порте. Княжество Феодоро или Мангуп.

Впрочем, эта громкая слава лишь последних веков существования княжества: 13-15вв. Началась же история Мангупа задолго до этого... Так что начнем издалека.

Дорога на Мангуп лежит от уже известного нам Девичьего озера (если ехать от Севастополя километров 12 от Терновки, от Бахчисарая – 2 после Залесного) по Ходжа-Салинской долине. Прямо на берегу озера расположены многочисленные кафе и кофейни татарского поселка Ходжа-Сала. Во время выселения татар из Крыма эта деревенька полностью обезлюдела и восстанавливаться стала лишь в последние годы. Впрочем всё необходимое для туристов, как пеших-“автономных”, так и желающих пожить в комфорте, здесь имеется: озеро, отель, уже упомянутые кафе с национальной кухней, развлечения в виде катания на ослах, конях и квадроциклах и даже традиционные сувенирные лавки. На фоне последних маленькая будочка кассы обнаруживается с трудом. Да, Мангуп является государственным заповедником, там велись официальные изыскания. Не знаю, насколько проводится музейно-археологическая работа сейчас, но по крайней мере для посетителей наличествует план-схема маршрута и обозначены ключевые точки вдоль него. Так что если топографический кретинизм у вас строго контролируется соответствующей частью головного мозга и не претендует на жесткое доминирование, то совершить восхождение на плато Мангуп можно совершенно самостоятельно. А можно с проводником: такие энтузиасты своего дела – краеведы, местные жители, школьные учителя – найдутся и в Ходжа-Сала, да и в интернете нынче можно договориться со знающими людьми.

Мы запаслись распечатанной из интернета картой городища с обозначенными метками достопримечательностей, да прослушали краткую вводную дежурившего в кассе охранника-кассира-экскурсовода-музейного сотрудника. Кстати, как мы осознали позднее, его совет относительно направления маршрута, оказался поистине бесценным. В моей карте предлагалось подниматься из второй балки, идти на крайний восточный мыс, а возвращаться ближе к деревне. В письменных отзывах туристов при этом упоминалась сложность восхождения. То же самое нам говорили знакомые, бывавшие здесь ранее: подъем по лесу, сложнейший и крутой; устанете как собаки! Ободренные этим напутствием мы все же решились.

Давайте сперва рассмотрим диспозицию.

Если взглянуть сверху, Мангуп похож на четырехпалую когтистую лапу огромного зверя, по-хозяйски наложенную им на окрестности Черноречья. Ранее, сидя на берегу озера, мы наблюдали густо заросший лесом холм на макушке которого как сторожевые вышки возвышались четыре скальных выступа. Это и есть мангупские мысы - “когти” звериной лапы. Ближе всего к нам самый большой Чамны-Бурун – Сосновый мыс. Следом Чуфут-Чеарган-Бурун– мыс Вызова Иудеев, названный в честь проживавших на нем как в резервации караимов. Следующий Елли-Бурун -мыс Ветров, и наконец последний, самый дальний Тешкли Бурун – Дырявый мыс. С этим названием мы уже сталкивались при восхождении на Ильяс-Кая. Здешний мыс продырявлен насквозь – посмотрите, небо проглядывает в отверстие на его вершине, как в морской камешек “куриный бог”. Да только размеры его таковы, что повесить на шею этот “талисман” сможет разве что божество! А всё плато вместе зовется Баба-Даг, что в переводе с крымско-татарского означает Отец Гора.

По указанной нам проводником метке “свернуть направо сразу за фанерной вывеской “Чебуреки”” мы выходим на тропинку, скрывающуюся под лесом в ущелье между Иудеевым и Сосновым мысом. Называется он Табана-Дере, что означает Овраг кожевников – караимы, жившие здесь, занимались выделкой кож, особо ценился изготавливаемый ими мягкий сафьян.

Зелень невысокого подлеска – орешник, кизил, дикие яблочки (мелкие и отчаянно терпкие), посвистывание птиц и специфический “лесной” дух. Тропинка, поначалу просто утоптанная в земле, вьется вверх, чуть погодя начинают попадаться булыжники – то ли следы древней дороги, то ли остатки разрушенных сооружений. Жизнь здесь, у подножия Мангупа, как и на его вершине текла начиная с древних времен. Во-первых, это место само собой представляет прекрасное укрепление: совершенно отвесные скальные обрывы высотой 20-50-70м охраняют жителей лучше любых стен. Поэтому первые обжитые людьми пещеры в склонах Мангупа начинают появляться еще в древние времена. Второе же достоинство и уникальность Мангупа состоит в том, что это плато, поднятое над уровнем моря на 580 метров, достаточно обильно снабжено водой. Скапливающаяся в известняках и конденсирующаяся влага выходит на поверхность в нескольких местах – два родника мы увидим во время путешествия – и даже на самой вершине плато, пробив колодец, жители имели доступ к воде. Итак, горная местность с благоприятным климатом и источниками воды - Мангуп был заселен издавна. Не будем сейчас забираться в глушь веков периода неолита – оставим это археологам - просто упомянем, что древние стоянки обнаружены во всех местных окрестностях от Симферополя до Бахчисарая. Также в окрестностях Мангупа найдены орудия труда бронзового века (это 5 тыс.лет до н.э.). Про первых отмеченных древними историками жителей полуострова – тавров - я уже рассказывала в Бахчисарайском путешествии, повторяться не буду. А еще интересно отметить, что в Таврике очень рано появилось христианство. В частности пещерные города были христианизированы в раннем средневековье! Так что отмечаемое тысячелетие крещения Руси по сравнению с тем же Мангупом – это такие мелочи! Судите сами. Я уже упоминала ранее про “великое переселение народов”. Северяне-готы, пришедшие с юга Балтийского моря где-то в 235-240гг н.э., распространились по южной Скифии до самого Танаиса (Дон), существенно потеснив местные племена. Впоследствии они разделились на Даков (западных, вестготов) и остготов – Понтийско-Таврических. Первоначально готы были типичными захватчиками, кормившимися исключительно с завоеванных территорий и разбойных набегов на окрестности. Это продолжалось почти до конца 4в, когда и западные и восточные готы были потеснены вторгнувшимися из Малой Азии гуннами. В Таврике остается часть остготского племени, обживается, смешавшись с коренными жителями и позднее с греческими колонистами. А согласно исследователям истории церкви уже к этому времени христианские проповедники вовсю несли слово божье в стройные ряды бывших завоевателей. Святитель Иоанн Златоуст обозначил территорию, занятую остготами, Готской епархией, управлялась она впоследствии Константинополем. К тому времени как в середине 5 в.н.э. византийский император Юстиниан занялся укреплением свежезавоеванных владений Византии в Тавриде - начал строить крепости и таинственные “длинные стены” - на мангупском плато уже пару веков существовало готское поселение. На его основе и была создана одна из самых крупных крепостей средневековой Таврики – Дорос. Это название появляется в исторических летописях и оно же является пока одним из главных доказательств того, что Мангуп и был той самой загадочной “страной Дори”, которую до сих пор ищут в Крыму археологи. Помимо фортификационных укреплений юстиниановыми управителями в Доросе была построена самая большая в Таврике христианская базилика. Однако через какое-то время Византия столкнулась с тем, что не может осуществлять полноценный контроль над периферией, условно входившей в состав великой когда-то Римской империи. Территория ее начинает таять буквально на глазах. Финансирование построек в Таврике прекратилось, да и сами крепости превратились в подобие феодальных замков, охранявших от набегов близлежащие поселения. Развитый и экономически выгодный Дорос приглянулся Хазарскому каганату, который в конце 8 в. распространил на него свое влияние. Местное население в меру сил сопротивлялось захватчикам. Наиболее крупный заговор христиан против каганата в 786г возглавил епископ Иоанн Готский. Заговорщикам удалось на какое-то время вернуть власть над Мангупом (похоже именно во времена хазар крепость приобретает свое новое имя), но потом епископ Готский был схвачен и сослан в плен в Фуллы (Кырк-Ор?). Потом он бежал из плена, умер где-то на чужбине, но впоследствии был канонизирован и похоронен на месте своего рождения – в нынешнем Партените в храме Святых Апостолов.

Хазары сравнительно недолго продержались на Мангупе (внеся впрочем свою лепту в достройку укреплений), уже к следующему столетию Византия вернула утраченный контроль над крепостью, включенной в состав военно-административного образования - Херсонской фемы. Этот период связан с развитием виноградарства на окрестных территориях. Позднее, на вершине плато мы сможем посмотреть интересные устройства для переработки винограда – так называемые тарапаны – емкости для брожения вина, выдолбленные прямо в скале. Виноградное сусло бродило под солнышком, благополучно перетекая из одного долбленого “сосуда” в другой. Потом его как-то собирали и сливали в глиняную посуду, которая производилась здесь же у подножия, и поставляли во все окрестности на радость степным жителям. Эта милая пасторальная жизнь была внезапно разрушена в 11 в. Ученые так и не выяснили причин постигшего Мангуп упадка: грешить на хазар больше нельзя, их потеснили половцы (или кыпчаки). Возможно последние, а возможно сильнейшее землетрясение разрушило усадьбы виноделов. И вплоть до 13в здесь все пребывает в разрухе. Центр местной цивилизации на этот период переносится в соседний Эски-Кермен.

Разруха в Мангупе совпадает с очередными потрясениями в начале 12в в старой Европе: немытое воинство крестоносцев с традиционным лозунгом об “освобождении Святой земли” двинулось в 4й по счету крестовый поход. До Палестины святые воители не дошли, а чтобы рассчитаться с предоставившими им корабли хитрыми венецианскими купцами, пронеслись по территориям и окрестностям древней империи: осадили богатый город Задар, мореплаватели которого составляли конкуренцию венецианцам, и захватили Константинополь (духовное руководство Готской епархии). Древний город с его историческими архитектурными реликвиями и ценностями был предан огню и мечу; убытков от крестоносцев было ничуть не меньше, чем от варваров. Но одновременно это явилось сигналом к объединению для греков-христиан на перферии. На Мангупе власть сосредотачивается в руках семьи Гаврас, византийско-армянских выходцев.

Гаврасы и их родственники Комнины с начала 11в правили Византийской провинцией Трапезундом, постоянно лелеявшим мечты о собственной независимости. Империя по мере сил боролась с сепаратистскими настроениями трапезундских наместников. Но тут пришли крестоносцы. Воспользовавшись ослаблением Византии, Константин Гаврас организует заговор с целью полного отделения Трапезунда. Заговор не удался; а что делали в старину с неудачными заговорщиками – отправляли до конца дней в ссылку в какие-нибудь “кулички” на самом краю географии. Крым вполне мог послужить такими “куличками”. А уж на месте, в Готии, Гаврас смог объединить вокруг себя определенные местные силы с тем чтобы назначить себя правителем Мангупа – за неимением лучшего. При первом же благоприятном моменте он показал свою преданность родному Трапезунду, отколовшемуся-таки от империи. Впрочем это сыграло на руку развитию Мангупского княжества, обретшего мощную поддержку в обмен на уплату “дани”.

Более точной информации об основании княжества и происхождении его правителей не имеется, неизвестна даже точная дата его создания. Я изложила одну из существующих версий. В качестве ее доказательств ученые приводят прежнее название одной из деревень к востоку от Мангупа – Гавра и широкое распространение фамилии Гаврасов в окрестностях Мариуполя, куда при Екатерине были выселены из Крыма христиане.

Первым же документальным подтверждением существования княжества является свидетельство о том, что в 1363г в период распада Золотой Орды главы крымских феодальных владений совместно выступают против литовского князя Ольгерда и терпят поражение на Синих Водах (р. Синюха, приток Южного Буга). Летописи называют этих феодалов крымскими ханами солгатским (Солхатским), киркельским (Кырк-Орским) и манлопским (Мангупским). Имя последнего Дмитрий, что явно указывает на его христианское происхождение. В самом же Мангупе при раскопках базилики обнаружена надпись о восстановлении Феодоро и строительстве в нем некоей Пойки, под которой ученые понимают цитадель города. Итак, начинается самая яркая страница жизни Мангупа – княжества Феодоро (название Мангуп встречается в этот период гораздо реже, используется оно позже, после завоевания княжества турками). Феодоро объединяет греко-христианское население, ущемленное после того, как Крым попал под власть Золотой Орды, официально с 1313г принявшей ислам.

Расцвет Феодоро начавшийся с середины 14в стремителен и неудержим. Наиболее известными его правителями являются отец и сын Алексеи (до такой степени известными, что кое-где даже попадается название княжества – Алекса!). Многочисленное строительство на Мангупском плато, политические связи и выгодные договора, браки и родственные связи с крупнейшими правящими домами. Территория княжества простирается от Каламиты в Инкермане до крепости Фуна у подножия Демерджи, население его по разным оценкам составляет от 150 до 200тыс.чел. Не мешает развитию даже грандиозная междоусобица в конце 14в. между золотоордынским ханом Тохтамышем и самаркандским правителем Тамерланом, напрямую затронувшая юго-западный Крым. Последствия татарского нашествия сопоставимы с разгромом, который учинил здесь столетием раньше Ногай. Столица молодого княжества была обращена в руины. Впрочем уже к началу 15в Феодоро восстанавливается и даже начинает вести собственные войны: стремясь расширить выходы к морю Феодоро захватывает принадлежавшую генуэзцам Чембало. Правда долго удержать ее не удается. Полгода спустя тогдашняя неспешная почта через 2 моря приносит из Крыма в сенат Генуи сие возмутительное известие. Сенат принимает решение выслать туда для наведения порядка десант из 20 кораблей и 6 тыс. войска под руководством Карло Ломеллино. Еще полгода сборов в поход и путешествия – и флот Ломеллино входит в бухту Листригонов. Чембало удержать не удалось, феодориты изгнаны, в плен захвачен сын князя Алексея. Более того, Ломеллино снимает корабельные орудия и со своим войском идет в поход на Каламиту. Население Каламиты, предупрежденное заблаговременно, скрывается из города, что не мешает мстительному генуэзцу сжечь ее дотла. Вдохновленный успехами, Ломеллино пополняет свое войско местными ополченцами и направляется вглубь полуострова, чтобы наказать заодно и союзника князя Алексея – хана Хаджи-Гирея. Но тут ему катастрофически не везет: на полпути к Солхату (своей тогдашней резиденции) Хаджи-Гирей с существенно меньшим войском вдребезги разбивает генуэзца – вот что значит, не уметь вовремя остановиться! Пришлось срочно мириться и вернуть пленного княжича родителям.

70е годы 15 в – пик развития Феодоро. Мангупская княжна Мария становится женой молдавского государя Стефана III, а великий московский князь Иван III ведет переговоры о бракосочетании своего сына с дочерью князя феодоритов... но всё внезапно заканчивается.

В 1475г в Крым приходит Османская Порта. Если для Крымского ханства поход великого визиря Гедик-паши на Крым не особо страшен последствиями – всё-таки единоверцы, они смогли договориться. А вот генуэзцев османы выгнали с полуострова, и христианское княжество буквально стерли с лица земли. Феодориты оборонялись яростно и отчаянно. Практически полгода они сдерживали атаки турок, отступая все дальше вглубь последней своей твердыни – Мангупа. Археологи обнаружили свидетельства того, что даже в цитадели была устроена кузница, снабжавшая вооружением защитников. Но за турками был численный перевес и малоизвестные по тем временам огромные пушки. С дистанции около 200 м они метали гранитные ядра диаметром 42 и 35 см, весом соответственно 100 и 65 кг. Можно только представить себе, какой ужас наводили эти громогласно грохочущие чудища на защитников! Они, да военная хитрость и решили в конце дело. Мангуп пал, большинство защитников его были убиты; княжескую семью турки вывезли в Константинополь где взрослые мужчины были казнены, малолетние мальчики обращены в ислам, а женщины попали в султанский гарем. На захваченных землях княжества был образован кадылык (округ), управлявшийся кадием (судьей). Оборонительные укрепления крепости были восстановлены, в ней остался гарнизон, державшийся там вплоть до 1774 г когда благодаря российским победам Крымское ханство было наконец выведено из-под зависимости Стамбула. Впрочем большой роли в жизни полуострова Мангуп больше не играет. Наследники-феодориты изредка появляются на страницах истории – среди турецких послов в Московии, однако впечатление о себе они производят скорее отрицательное. Видимо за годы воспитания у турок им сумели привить воистину исламский фанатизм. Мангуп постепенно пустеет; единственными его жителями остаются всё те же караимы, которым запрещено было жить в крупных городах, вот и приходилось им осваивать пещерные поселения. Впрочем и из Мангупа караимы ушли в середине 18 в переселившись на Чуфут-Кале. Причин этого моему пониманию нет совершенно никаких – Мангуп гораздо удобнее с точки зрения поселения, чем абсолютно безводный Кырк-Ор. Разве что разрешение работать в Бахчисарае, выданное крымскими ханами караимам,... непонятно!

В целом получилось, что наиболее яркие страницы Мангупа включают что-то около полутора веков. Немного по историческим меркам – в сравнении например с теми же 3 веками существования Крымского ханства. Тем не менее, княжество Феодоро считают известным... Хотя есть примеры и менее долгоживущих империй, хорошо заметных на политической карте мира. Взять хотя бы наш Союз!

И еще одна деталь перед завершением исторического обозрения. Среди крымских легенд отдельное место занимает сказание о прекрасной сугдейской царевне Феодоре. Она дала обет безбрачия, чтобы полностью посвятить себя своему народу и государству. Как водится, по легенде прекрасную властительницу любили два брата – но разною любовью. Один искренней, бескорыстной, второй - собственнической. И когда турки пришли на полуостров, один брат предался им, попросив себе царевну в награду, а второй стойко сражался рядом с Феодорой против захватчиков. Турки наступали, защитники теряли один город за другим и наконец были убиты на стенах крепости. Столько крови там пролилось, что до сих пор не растет трава на тех склонах, покрывает их лишь красный мох.

Легенда безусловно красивая, но ни к Мангупу, ни к истории она не имеет отношения, поскольку Сугдея никогда не была в составе Феодоро. Имеет место лишь сходство имени гордой правительницы и княжества.    

Ну а теперь пройдемся по следам событий, занявших тысячелетие, а здесь уложившихся в какие-то 5 страничек.

Подьем по балке Табан-Дере длится что-то около получаса. Поначалу я поминаю свою поездку по лесу на квадроцикле – как замечательно подошла бы сюда эта четырехколесная коняшка! Выше по склону начинают попадаться огромные валуны – замысловатой формы, заросшие разноцветным мхом, покрытые трещинами. Оживленные пляшущими по ним сквозь листву пестрыми солнечными зайчиками они весьма откровенно смахивают на уродливых горных троллей или еще каких мифических тварей. Говорят, что эти валуны – часть разрушенной оборонительной стены и остались они тут со времен турецкого штурма крепости. Кто говорит? Да вот впереди нас жизнерадостный местный краевед проводит экскурсию группе фигуристых пестро одетых дамочек уже довольно давно перешагнувших границу бальзаковского возраста (для сведения: во времена месье Оноре “бальзаковским” считался возраст “слегка за 30”). Здесь в лесу эта цветастая, голосистая, абсолютно не-туристская стайка смотрится сюрреалистически. Гораздо проще представить их в бухгалтерии крупного статистического учреждения (наподобие описанного в "Служебном романе") со счётами с костяшками в пухлых ручках, чем штурмующими древнее городище. Вполуха прислушиваясь к рассказу краеведа, мы обгоняем пестрый “птичник” и устремляемся вверх.

Заботливые мангупские охранники проложили вверх по склону некое подобие лестницы – вырытые в склоне ступени, поручень из слегка обструганных кривоватых стволиков местного орешника. Не абы что, но подъем существенно облегчается! И напоминает мне это карпатские мотивы – там тоже в природных парках все лавки, ступеньки, альтанки – всё-всё сделано из таких деревяшечек наподобие плетеного паркана. А природа – для тех, кто не бывал в сумрачных карпатских лесах, не видал буйной зелени и мощи устремленных в небо смерек, для тех можно сказать, что мы идем в чаще леса. Но уж если быть честным, то в Крыму у нас всё же не леса, а лесочки – невысокий подлесок из мелкого орешника и кизила, насквозь просвеченный солнцем, да сосенки, обильно посыпавшие весь склон скользким ковром из сухой хвои и шишками.

Внезапно перед нами возникает оборонительная стена с остатком башни. Добро пожаловать, вы вступили в древний город Мангуп-Кале! Почти сразу за стеной начинается караимское кладбище. Древние плиты, поросшие зеленоватыми пятнами мха, двурогие надгробия наподобие ковчега завета, исчерченные еврейскими письменами – всё это вперемешку с проросшей травой, поваленным сухостоем и изогнутыми во всех направлениях стволами орешника. Запустение, забвение, тщета суетного бытия … Неуютно тут; совершено не страшно, но на редкость неуютно. Мы спешим поскорее покинуть некрополь; к тому же впереди доносится журчание воды – ручеек струится из расщелины, заполняет небольшую емкость, стекает ниже. Это первый из Мангупских источников, в народе он называется “женским” в противоположность второму, “мужскому”, водосток которого выведен в каптажную трубу. Вода здесь чистейшая и даже в жаркий летний день такая холодная, что просто зубы ломит и пальцы сводит. Но зато какая вкусная!!! Чуть ниже по течению ручья умелые туристы подвесили на веревках немудреные занавесочки – получилась “душевая кабинка”. Пока я правда с трудом могу представить, как можно окунуться в эту ледяную “ванну молодости” целиком. Поплескали на лицо и руки, набрали с собой в бутылочку – и айда вперед. Кажется я забыла упомянуть еще один совет мангупского охранника: держаться троп, помеченных голубой краской. Очень мудрый совет – тропинок тут натоптана целая паутина, и если ты не ушлый турист-краевед, то без заветных голубеньких пометок на камнях, стволах деревьев, просто на выступающих в тропе булыжниках, пришлось бы плутать мангупскими лесами как заблукавшим йети. А так выбранная тропинка быстро выводит нас из подлеска на вершину плато. Картина меняется моментально – нефритово-прозрачный лес переходит в ровнехонькую как стол степь. Подсохшая трава цвета ослепительного золота слегка колышется и звонко шелестит на ветру, кузнечики выскакивают из-под ног, а над головой в синеве неба застыла небольшая крылатая точка – сокол высматривает добычу! Все вокруг яркое, солнечное, головокружительный простор, безлюдье – хочется промчаться по этому вызолоченному лугу, распугивая кузнечиков, сшибая белые кулечки-домики улиток и голося во всё горло “Эге-ге-й!!!!”

Огромная лапа Мангупа подняла и держит нас высоко над окрестностями. Внизу оливковые долины, исчерченные лентами проселочных дорог, мохнатые разноцветно-зеленые коврики леса, белесые обрывы скал, а мы парим надо всем этим почти как тот сокол. И панорама у нас перед глазами такая же бескрайняя – если обернуться назад, то за темной зеленью уходящих к горизонту лесов виднеется темно-синяя полоска, туманной дымкой отделенная от неба. Я сперва не сообразила, что это, и только сопоставив направление и подчеркивающие горизонт две встречных белых линии, слишком ровные чтобы принадлежать миру природы, я догадываюсь: это же Черное море! Это боновое заграждение на входе в Севастопольскую бухту! Представляете, какая здесь перспектива!!!

Кстати, известно, что во время Отечественной войны в 1942 г. здесь находился наблюдательный пункт командующего 11-ой армии Эриха фон Манштейна. В своих мемуарах он так описал фантастический вид, открывшийся перед ним: «Это был единственный в своем роде случай, когда командующий армией видел перед собой все поле сражения».

Тем временем прямо под ногами у нас появляются очередные мангупские древности. Руины христианской базилики – того самого крупного храма на полуострове, кафедры Готской епархии. Сохранилось тут к сожалению гораздо меньше, чем в том же Херсонесе. Сероватые камни фундамента, сквозь которые проросли колоски вездесущего осота, несколько упавших элементов здания – наличники с изящной резьбой (читала я, что эту каменную резьбу князья Феодоро заказывали из Византии, чуть ли не из Константинополя). А когда-то были тут красивейшие мозаичные полы, уходящие вверх колонны, росписи, "изображения, представляющие родословную государей и государынь, от которых князья Мангупа происходили"... Нынче хозяйничают лишь шустрые изумрудные ящерки.

Неподалеку от базилики расположен княжеский дворец. Как раз из его окон и должен был открываться тот самый вид на Севастопольскую бухту. О дворце вообще сложно составить представление – так немного от него осталось, к тому же еще не всё здесь до конца раскопано: часть стен плавно уходит в заросшие степной травой холмики, рядом свалена груда камней, вывалившихся из кладки... А ведь это был центр города (и города, и княжества) – наверное здесь располагалась площадь или главная городская улица, дома состоятельных людей окружали княжеский дворец, на прилавках мастерских и лавочек были разложены всякие товары, повозки и всадники, цокали копытами по каменной мостовой...

В Бахчисарайском историко-культурном музее хранится обломок каменной плиты, найденной возле дворца. На этой плите высечен двуглавый орел - фамильный герб византийских императоров Палеологов, от которого повел начало герб Российской империи. Изображение орла сопровождает памятная надпись: «Была построена эта башня вместе со дворцом в благословенной крепости, которая видна ныне, во дни Алексея, владыки города Феодоро и Поморья...».

Оставляем за спиной остатки княжеской роскоши и направляемся на юг к краю мыса.

От нагретой земли веет теплом, недолго думая я разуваюсь и наступаю в мелкую черную пыль, покрывающую скалы. Гладкие камни, выступающие на поверхность приятно теплые; ступать по ползучим травкам – словно по пушистому коврику; ящерка, спешащая по своим делам, шустро мелькает мне поперек дороги. Я не успеваю убраться с ее территории, в отместку она топочет мне прямо по ногам – хорошо хоть ящерка, а не носорог!

С южного склона открывается такая же восхитительная панорама, только моря тут не видно – зубцы и зубчики Крымских гор, гряда за грядой, ярус за ярусом. И если б не паутинка проселочных дорог да серая лента дороги на Бахчисарай – легко представить себя в уголке, абсолютно незатронутом цивилизацией. На удивление все дороги сейчас пусты, внизу в долине нет ни туристов-пешеходов, ни местных пастухов. Единственное свидетельство присутствия человека – трехметровый крест, установленный на самом краю мыса. Внизу где-то здесь под деревьями скрывается мужской монастырь. Попасть в него с Мангупа нелегко: желающим придется спускаться по узенькой горной тропе и по грубо сколоченной деревянной лестнице. Мы решили не тревожить обители – тут и без монастыря еще есть что осматривать.

Впрочем не задержаться здесь на вершине хотя бы на короткое время невозможно. Посидеть на нагретом камне, свесив ноги вниз, грызть яблоко, разглядывая мохнатую зелень лесов в долине Адым-Чокрак (тут должна быть потрясающе красива разноцветная “золотая” осень!), нюхая степной горячий ветер, жмурясь на ползущее к зениту солнце. Солнце, легкий ветерок и тишина – ни голосов, ни шума листвы, даже стрекотание кузнечиков стихло. Для нас, горожан, это настолько непривычно! Тишина кажется осязаемой и звенящей. Весь воздух вокруг словно вибрирует и что-то внутри попадает в резонанс... или это просто шумит в ушах. Хотите — верьте, хотите — проверьте сами. Такое же странное ощущение было у меня в Карпатах на берегу Синевира – древнего синего озера посреди гор, окруженного сумеречными вековыми елями и красно-огненно-золотыми буками. А в кругах эзотериков Мангуп отмечают как очередное место силы в Крыму. И даже если не найдут ученые здесь никакой паранормальности, то силой вполне можно считать совершенно неземную привлекательность Мангупа. А действует это притяжение не только на меня — если интересно, почитайте рассказ о современных индейцах этого нагорья.

Нам же надолго удалиться от цивилизации пока не удается. Она находит нас сама в лице солидной семейной пары, взобравшейся на плоскогорье. Следом за ними появляется еще одна группа пешеходов, среди развалин дворца мелькают пёстрые одежки “бальзаковских” дамочек... Нагрузившись рюкзаком и подвесив на подобранный в подлеске “посох” связанные застежками сандалии (“путешествие Ломоносова из Холмогор в Москву” - летняя версия) мы сворачиваем вдоль края мыса на восток. Следующий голубой указатель отмечает виднеющиеся в зарослях высокой травы и кустарника руины церкви св. Николая. Согласно отметкам карты территория вокруг него занята еще одним некрополем – на этот раз христианским. А если брать правее, прижимаясь к краю мыса, то открывается самая интересная часть Мангуп-Кале – пещерные поселения. На мой взгляд они совершенно непохожи на долбленые кельи Кырк-Ора: если последние представляют собой хаотичные нагромождения в один-два, а где и больше ярусов, то здешние напоминают упорядоченные соты, равномерно протянувшиеся вдоль всей отвесной стены. Прямоугольные ряды “окон” смотрят вниз на долину, а на плоских каменных “крышах” как раз расположены прямоугольные ванны-тарапаны для приготовления вина. Кстати какие имеются мысли по поводу способа выжимки винограда в эти емкости? Ну да, правильно, ногами. :)

Гуляя по Тешкли-Буруну (а именно туда приведет исследование скальных поселений) необходимо не только восторженно глазеть по сторонам, но и поглядывать под ноги: плотность расположения пещерных “квартир” весьма высока, а входы в них полностью расчищены далеко не везде. Местами попадаются просто дыры в земле, замаскированные буйной растительностью. Внутри эти “дыры” оборудованы долблеными лестницами, которые приводят внутрь камер-каморок, прохладных и лишь слегка отдающих каменной сыростью. На серовато-белом известняке следы копоти, в одной или двух пол устилает слой соломки - несмотря на запрещения здесь видны явные следы стойбищ или туристов или тех же «аборигенов». Особенно отличилось “турьё” в одном довольно просторном “двухкомнатном” люксе с открытой на обрыв верандой. Все выемки и полочки, долбленые в стенах, старательно подрисованы и расписаны: “Бар”, “телевизор”, “книжная полка”. А небольшое деревцо, растущее снаружи на веранде, сплошь увязано выцветшими на солнце тряпочками-ленточками... ох уж мне эти народные приметы и суеверия!

Как я уже сказала, практически все сохранившиеся жилые и технические помещения Мангупа успешно скрываются в толще скалы. Однако вскоре перед глазами появляется одна из крупнейших наземных построек – цитадель (похоже та самая Пойка, письменные свидетельства строительства которой документально фиксируют во времени основание Мангуп-Кале как государства). Когда-то трехэтажное, а теперь местами разрушенное сооружение из белого камня на фоне ярко-синего неба и зелени листвы выглядит очень красочно и тут же просится в кадр. А еще просится, чтобы на него немедленно забрались, что и проделывают все без исключения туристы, фотографирующиеся в оконных проемах и на остатках стен. А ведь еще совсем недавно, в 19 в путешественники видели здесь не руины, а здания, в храмах сохранились даже остатки фресок...

Цитадель соединяет в себе функции оборонительного сооружения и резиденции. Каменная стена отгораживает восточную, самую крайнюю, часть Дырявого мыса и расположенных на нем построек, создавая “последний рубеж” обороняющихся (дальше отступать некуда, только сброситься вниз со скалы!). Трехэтажный замок-донжон венчает центр этой стены. Внизу под ним расположена “калитка” выдолбленная в толщенном камне, она и обеспечивает проход к постройкам на оконечности мыса и из нее же можно попасть во внутренние помещения цитадели. Цитадель эта своеобразна и двулика: снаружи она полностью соответствует своей оборонительной функции – массивная суровая крепостная башня. Изнутри же это настоящий дворец в миниатюре – трехэтажный, устремленный в небо; узкие стрельчатые окна третьего этажа и широкий портал-проем второго украшает изящный узор переплетенных арабесок византийской работы (нечто наподобие уже попадалось нам в базилике). В целом площадь помещений донжона невелика и кажется странным, чтоб он мог служить резиденцией княжеской фамилии, хотя впрочем у них же еще был дворец на плато!

Закончив фото-акробатические упражнения на стенах замка осмотрим территорию цитадели. Стена вдоль обрыва здесь также изгрызена кельями-комнатами самого разнообразного характера. Первоначальное мнение археологов предполагает, что все эти помещения служили военными казармами. Однако же это несколько сомнительно. Даже часть раскопанных и не скрытых землей сооружений позволяет рассмотреть и выдолбленные могильники, и разлинеенное подобие улиц, и остатки жилых “домов”, где присутствуют всё те же винные тарапаны. А в угловых камнях отдельных строений видны характерные круглые неглубокие отверстия – из “херсонесского” опыта можно сказать, что это своеобразные “подставки” под гигантские винные амфоры.

Еще одним любопытным сооружением на территории цитадели является октагональный храм-ротонда. Отыскать его будет нелегко, т.к в наличии остался только фундамент, но совершенно специфическая восьмиугольная форма выделяется на фоне всех остальных строений. Аналогов такой церковной архитектуре в мире очень и очень немного, а в Крыму так и нет совсем! Планировка его восходит к Храму Гроба Господня в Иерусалиме. Считается, что это был княжеский храм, воздвигнутый правителем Алексеем в 1420-1430 гг. Позже турки превратили его в мусульманскую мечеть.

Несколько удивляют размеры храма – там же буквально несколько метров! Я бы скорее назвала его часовней. Впрочем практически все сооружения Мангупа поражают отнюдь не своими размерами: миниатюрный дворец-донжон, тесноватые комнатки в скалах, крошечная, буквально на одного человека, церквушка. Хотя это наверное говорят во мне наши городские стереотипы. Предки ведь строили жилье вручную и создавали его по максимуму утилитарно – им же не надо было располагать в жилище встроенную кухню с бытовой техникой, устанавливать систему “домашнего кинотеатра” и расставлять многоярусные мебельные гарнитуры!

Если вам удалось отыскать октагональный храм, покрутитесь вокруг – неподалеку обнаружится зарешеченное темное отверстие. Это осадный колодец - шахта глубиной 24 метра вырубленная в скале. Она ведет к источнику пресной воды для снабжения цитадели.

Еще среди пещерных сооружений над обрывом выделяется выдолбленная в скале церквушка. Здесь уже можно о говорить не только об утилитарности: симметричные кельи, разделенные парапетом, и две симметричных же, изящно изогнутых лесенки, которые спускаются сверху, с плато на веранду церквушки. Всё бы хорошо, но лесенки эти шириной около полуметра, а проходят они прямо над обрывом – излишне благочестивый прихожанин мог и не заметить, как, оступившись ненароком, оказался бы на небесах!

И вот мы добрались до самой оконечности Дырявого мыса – сейчас посмотрим воочию, что за “куриный бог” был виден нам на фоне неба из долины. Когда-то здесь стояла дозорная башня. Сквозное отверстие – это и есть остатки ее западной и восточной стен. А весь остальной пещерный комплекс под башней и есть самая главная достопримечательность Мангупа. Называется он Барабан-Коба – Пещера-барабан. Во-первых она действительно практически круглая и пустая внутри, а во-вторых там сногсшибательная акустика – звуки голосов громким эхом разносятся под сводами, а если ударить по каменному столбу в основании подземной камеры, гул идет как от огромного барабана! Попробуем туда спуститься. Сначала сквозь отверстие попадаем в “центральный зал”. Неровные каменные окна диковинной рамой обрамляют изумрудные пейзажи окрестностей – деревеньки Ходжа-Сала и долины Алмалык-Дере. Окна эти достаточно широки чтобы через них выйти наружу на небольшую площадку. Раньше ее окружала балюстрада, теперь же нет никакой преграды для свободного полета. Ветер свистит над мысом, турбулентные потоки закручиваются в окнах башни, толкают и тянут в разные стороны одновременно. Желательно покрепче “заякориться” за что-нибудь или хотя бы присесть на край козырька, прежде чем начинать любоваться окрестностями. Вид по-прежнему потрясающий, но наслаждаться им долго не дадут толпы подоспевших туристов, шныряющих взад и вперед детей, мамаш, безуспешно пытающихся оттащить этих юрких обезьянок от края, снять с парапета, выудить с узкой ничем не огороженной лестницы, ведущей в нижний ярус Барабан-Коба. Вот кто не доставляет никаких хлопот своему провожатому – так это мои бухгалтерско-бальзаковские дамочки. Они тоже добрались сюда; самые смелые опасливо заглянули в пещеру и, охая, заспешили прочь наверх на более надежную и широкую опору вслед за экскурсоводом, с энтузиазмом рассказывающим очередные исторические байки.

Тем же, кто не страдает агорафобией в смеси с клаустрофобией, предлагаю обогнуть остатки сторожевой башни по рубленой в скале лестнице (разнокалиберные ступени стерты тысячами тысяч шагов почти до состояния облицовочной плитки, лестница без какой либо ограды или страховки проходит прямо над километровой пропастью) и спуститься в нижний ярус. Там как раз и можно будет проверить акустику пещеры и вволю пофотографироваться в пещерных жилищах на рубленой каменной лежаночке. В погоне за экзотикой это сооружение зачастую называют тюрьмой, хотя люди действительно занимавшиеся краеведением утверждают, что согласно письменным источникам тюрьма у князей Феодоро находилась над землей, возле донжона. С другой стороны, может быть в турецкий период нижний этаж пещеры и использовался для заключения. Но изначально во времена Феодоро башня эта была оборонительным военным сооружением, так что под пещеры под башней были помещениями для отдыха стражей и хранения припасов для метательной машины, стоявшей в надземной части.

Возможно я бы еще долго шныряла по феодоритским жилищам, но к несчастью в фотоаппарате сел аккумулятор, а наверху послышался гомон толпы – на экскурсию на Мангуп привезли целый автобус туристов. Мы поняли, что пора бы нам и честь знать и не уподобляться незваным татарским гостям!

Напоследок еще раз вдумчиво изучаем план местности, любезно размещенный работниками музея перед входом в донжон, и вступаем на обратную тропу. На сей раз мы спустимся по оврагу Гамам Дере между Ветреным и Иудейским мысами. Здесь я настоятельнейшим образом рекомендую быть внимательными к голубым меткам, т.к крупных достопримечательностей на пути больше практически нет, зато сходящихся, расходящихся и вновь перекрещивающихся тропинок более чем достаточно, чтобы заблудиться тут даже и без развитого топографического кретинизма. Мы задались целью поскорее добраться до второго источника живительной влаги (хоть и не лето уже на дворе, а сентябрь месяц, но пыль и жара свое берут!), который судя по карте тут где-то совсем рядом. Взблукнув слегка поначалу, мы все же с помощью музейных “аборигенов” взяли нужный курс и пробравшись сквозь заросли дикой лещины и буераки недораскопанных мангупских построек вышли прямо на цель.

На вытоптанной полянке в очереди к искрящейся в лучах солнца струйке кристально чистой воды собралась целая очередь томимых жаждой, раскрасневшихся, взмокших и загнанных туристов. “Заводская бухгалтерия” вся тут как тут в полном составе наперебой глотает ледяную воду, охает и перечисляет понесенный при путешествии моральный и физический ущерб (судороги, сердце, натертые пятки, давление – да тут можно медэнциклопедию написать!). Неунывающий экскурсовод рекомендует от всех недугов полить воды из источника на затылок. Не на шею, где заканчивают расти у нас волосы, а на затылок – в ямке у основания черепа, где начинается позвоночник. Биологически активная точка «фэн-фу» по канонам восточной медицины или всем известный русский “задний ум” (почему мы, задумавшись, в затылке чешем – активизируем точку, мозги “заводим”!)

Дождавшись своей очереди к водопою, наумывавшись и кое-как оттерев босые пятки (благодаря рассыпанным в подлеске ягодам какого-то кустарника они у меня пестрят кляксами цвета и въедливости школьных советских чернил) я задерживаю дыхание и выливаю полбутылки родниковой воды на загривок - уууух! Вот это да! В ушах звенит и мурашки по спине. Бодрррит! Рекомендую.

Неподалеку от источника под табличкой «памятник археологии» обнаруживается сооружение в гроте: ни много ни мало - баня. Турецкая между прочим, недаром же овраг называется «Гамам-дере» - Банный овраг! Это я тоже почерпнула от веселого заводного экскурсовода, а в настоящий момент он излагает своим измученным подопечным перспективы дальнейшего путешествия: можно пойти налево, вернуться к южному склону, пройти до руин церкви, дворца и базилики и через караимское кладбище и «ступеньки» спуститься вниз. Это будет долго. А можно повернуть направо и в балочку по короткой дороге — всего за полчаса доберемся...но там спуск крутой и ступенек нету!

Конец фразы тонет в шумных возмущениях: «Как, опять назад через всё это?!» «Что значит спуск круче? Куда еще круче?!»

-Да он над нами просто глумится! - резюмирует очень пышнотелая пепельная блондинка в трогательных белых шлепках-сабо, надетых на бывшие когда-то белыми носочки.

На этом месте мы с ними расстались, поскольку «можно свернуть, овраг обогнуть, но мы выбираем трудный путь, опасный, как военная тропа!»

Вот это, я вам скажу, спуск был!!! Теперь я понимаю, против чего предупреждали нас знакомые и от какой «засады» избавил нас предусмотрительный кассир. Здесь на склоне отсутствуют не только поручни и ступеньки, сама тропа отсутствует как класс! Легкие признаки натоптанности тянутся вдоль склона, периодически пропадая и размазываясь в пыли, мелких и крупных камешках и посыпке из хвои. Похоже, взбираться наверх тут можно только на четвереньках, а спускаться вниз — догадайтесь, на чем здесь можно спускаться :) Ноги, даже в кроссовках повышенной проходимости, порой бегут, а порой скользят, и ведь зацепиться не за что - жиденькие веточки кустарника не в счет. Даю себе установку держать «низкий центр», прямую спину, сохранять динамическое равновесие и проворно перебираю ногами. В качестве «системы аварийного торможения» на тропе предусмотрены поваленные деревья. Так мы и следуем короткими перебежками от одного валежника к другому. А кустарник-то над нашими головами — кизил! Дикий, но достаточно созревший и на удивление никем не собранный (видимо и впрямь не пользуется тропа популярностью). Небольшие ягодки темно-вишневые, почти черные, некоторые совсем переспели и осыпаются сами от легкого прикосновения к ветке — эти можно с удовольствием съесть сразу, а твердые расстелить в темном месте «доходить», т.к несмотря на яркий окрас они вяжут рот не хуже недозрелой айвы. Поистине «шайтанова ягода»!

Знаете почему так называют кизил в Крыму? Легенда расскажет.

Когда Аллах сотворил мир и, сделав эту очень ответственную работу, лег отдыхать, на земле наступила блаженная весна. Зазеленели деревья, начали распускаться почки, появились цветы. Тогда потянулось к райским цветущим садам все живое и поднялся большой шум. Тот хватает одно, тот тянет другое, ссорятся между собой, ругаются. Одним словом - никакого порядка нет. Не выдержал Аллах, поднялся со своего ложа, где он отдыхал, позвал всех к себе и сказал так:

-Неразумные дети мои! Вы перепортите все сады. Повелеваю каждому из вас выбрать себе какое-нибудь одно растение, чтобы потом только им и пользоваться. Подумайте хорошенько, подходите ко мне и просите.

Что здесь было после слов Аллаха! Всякая живая тварь засуетилась, заволновалась, как бы не прогадать. Тот просит вишню, тот яблоню, тот персик, тот абрикос. Подошел к Аллаху и Шайтан.
-И ты здесь? - спросил Аллах.

-И я здесь, - ответил нечистый, скосив хитрый глаз.

-Подумал?
-Подумал.
-И что же ты выбрал?

-Кизил.
-Почему кизил?

-Так, - не хотел сказать правду Шайтан.

-Хорошо, бери кизил, - разрешил Аллах.

Весело запрыгал Шайтан, завилял хвостом от радости. Еще бы, он так ловко обхитрил всех, выпросив для себя кизил. Кизил первым зацвел, значит, раньше других растений даст урожай. А первая ягода – самая дорогая. Повезет он свой кизил на базар, продаст втридорога, денег много загребет. Богаче всех будет Шайтан!

Настало лето, начали созревать плоды - вишни и черешни, яблоки и груши, персики и абрикосы. А кизил все не зрел, по-прежнему оставался зеленым и твердым. Сидит Шайтан под деревом, злится:

-Да созревай скорее, шайтанова ягода!

Не зреет кизил. Тогда стал Шайтан дуть на ягоды, и сделались они красными-красными, словно пламя. Но, как и раньше, они были твердыми и кислыми.

-Ну, как твой кизил? - спрашивали Шайтана люди.

-Гадость, а не ягода, берите ее лучше себе, - ответил Шайтан и плюнул с досады, аж кизил почернел.

Поздней осенью, когда урожай в садах был уже убран, люди пришли в лес по кизил. Собирая черные, но сладкие, вкусные ягоды, они подсмеивались над Шайтаном:

-Просчитался Шайтан! Маху дал!

А Шайтан тем временем бесился от злости и думал, как бы отомстить людям. И придумал.
На следующую осень Шайтан сделал так, что кизила уродилось вдвое больше. И чтобы он созрел, потребовалось вдвое больше солнечного тепла.

Обрадовались люди большому урожаю кизила, не подозревая, что это проделка Шайтана.
А солнце, истощившись за лето, не смогло уже послать на землю достаточно тепла. И наступила такая суровая зима, что позамерзали сады, а люди чуть живы остались.
С тех пор существует примета: если большой урожай на кизил - быть холодной зиме.

Если эта примета верна, то нынешняя зима не должна быть особо суровой — много кизила мы не насобирали, зато надолго запомнится, каким акробатическим трюком это было на склоне!

Оставив полкуста ягодок птицам, мы скатываемся дальше. Эх, квадроцикл бы сюда...впрочем, кажется я уже это говорила.

Последние следы феодоритского княжества мы миновали минут 10 назад: полукруглая оборонительная башня с узкими бойницами поверху и крошечными, в пол-ладони, отверстиями примерно в метре от земли — почему так низко? Или может башня со временем осела и подзаросла в землю. Непонятно.

Банный овраг то сужается, то расширяется, тропка местами сливается с остатками весеннего русла, заполненного поломанным сухостоем и вымытыми камнями. Сверху справа все время доносится какой-то странный шум — словно река течет. Но откуда здесь река? Я недоуменно кручу головой по сторонам, пока наконец догадываюсь: это не вода, это так шумит ветер в верхушках сосен. А здесь внизу тихо-тихо, ни дуновения, ни голосов, вроде бы даже птицы попритихли. И идем мы как-то чересчур долго, экскурсовод ведь обещал, что этот путь короче. Я терзаю вопросами свой топографический кретинизм. Он упорно отнекивается: мол знать не знаю, ведать не ведаю; овраг один, тропа в нем только одна. Ну это еще не показатель! Я в городишке Зёльден, состоящем практически из одной улицы, ухитрилась невесть куда забрести!

По счастью после пары поворотов и еще одного спуска без тормозов уклон становится меньше, и мы как-то почти без предупреждения выкатываемся прямо в центр деревеньки Ходжа-Сала. Справа за высоченным каменным забором строится какой-то туристический комплекс: замок в стиле средневековья, каменные зубцы стен, бойницы... а слева из-за живой изгороди мальчик в пыльных шлёпках выгоняет стадо разноцветных коз. Набившие за день травой бока так, что те стали похожи на обтянутые мехом барабаны, козы неспешно тянутся «в три дороги», попутно не забывая любопытственно заглянуть в руки прохожих: вдруг да и угостят корочкой. За мной увязался рослый козлик, дал себя погладить, несмотря на отсутствие хлебушка. Черная шерстка гладкая, красивая, блестит на солнышке, рога закручены; шагает рядом и косит желто-зеленым глазом зрачок в котором не вертикальный, как у всех животных, а горизонтальный — жутковатый такой шайтанский глаз!

Последняя «достопримечательность», которую мы хотели увидеть на Мангупе — силуэт «мангупского мальчика». Еще одна легенда-страшилка гласит, что во времена штурма турками столицы Феодоро один из княжеских сыновей предпочел сброситься со скалы, чем попасть в плен к туркам. С тех пор его призрак бродит по нагорью и заманивает засмотревшихся на него прямиком к пропасти. Ну призраков понятное дело лучше ловить ночью, а до ночи не все туристы доживут, поэтому около года назад возник слух: на одном из камней волшебным образом проявилось изображение мальчика! Нашли мы этот камень (почти на выходе из Ходжа-Сала к озеру), нашли и отфотографировали со всех сторон... Ну что вам сказать, я вообще люблю всякие мистические, эзотерические байки и прочие «секретные материалы», но этот мальчик мне лично показался типичным «новоделом» - кто-то умелый вырезал на плоском камне барельеф лежащего человечка с грушеобразной головой, чем-то напоминающей изображения то ли будд, то ли нэцке-Хоттэев, и в шортах (надеюсь, что не «Адидас»). Потом видимо какое-то время камень стоял на воздухе, обветривался, покрывался разноцветными пятнами лишайника, и наконец был выставлен на всеобщее обозрение. Точно такие же барельефы, только не выдаваемые за чудеса, я встречала на руинах древнего города Калос Лимен (Прекрасная гавань) возле Черноморского. Впрочем эта небольшая туристическая наживка отнюдь не испортила нам впечатления от дивно проведенного дня. А впереди нас ждал травяной чай и потрясающе вкусные чебуреки прямо с мангала в кафе «Гульнара»!

Вот такое вышло путешествие. Искренне рекомендую и непременно повторю сама!

Сегодня мы повторили восхождение на Мангупское плато. На этот раз подготовилась я тщательно: аккумуляторы фотоаппарата были заряжены, рюкзак укомплектован яблоками и шоколадом. Воду я, как знающий абориген, собралась набрать в “женском” источнике по пути на плато.  Что сказать, разница между Мангупом нынешним и летним, раскаленным зноем и накрытым звенящей тишиной, неописуема. Во-первых озеро. Когда я увидела его впервые этим летом, то была поражена изумрудно-зеленым светом, казалось исходившему от него. И озеро, и нависшие над водой ивы, и скалы вокруг – всё было выдержано в тонах сочной салатовой зелени. А сейчас настала осень, для Крыма конечно самое ее начало, но и оно по праву может называться золотым. Покрывающие окрестные горы лесочки теперь похожи на разноцветный мохнатый коврик – желтый, коричневый, красноватый, оливковый ну и конечно же еще зеленый. Отражаясь в Девичьем озере, это разноцветье и его раскрасило в такую же осеннюю пестроту; продолговатые, как изящные лодочки, листочки ив кружатся по яркому витражу.

Миновав озеро и пройдя Ходжа-Сала, Кожевенным оврагом мы начинаем подьем на Баба-Даг. Первая мысль: пахнет осенью! Специфический непередаваемый лесной осенний дух окутывает нас с первых же шагов по тропе. Как там любят описывать ароматы новых парфюмов специалисты: влажная земля, древесный мох, опавшая листва, кора дуба и еще чуть-чуть солнышка, которое по-прежнему ярко блестит сквозь начавшую желтеть листву. Самым первым начал опадать кизил и еще какое-то дерево (боярышник что ли) – листочки у него напоминают кленовые, только маленькие, как у японского клена. Вот этими небольшими трех- и пятипалыми звездочками устелена вся тропинка у нас под ногами. Она такая нарядная и золотистая, что даже наступить страшно. А местами, где листьев нападало поменьше, они лежат на темно-зеленом мхе, напоминая пеструю мозаику. Вывороченные огромные валуны, кривые стволы невысоких крымских деревьев,  поросшие мхом и увитые плющом, сплетенные ветки – иллюстрация к русским сказками. Ветер изредка пробегает по верхушкам и медленно вращаясь падает на тропинку очередной золотистый листок. 

А вершина плато вопреки календарю повернула вспять, к весне. Вместо высохшей под летним зноем стерни снова молодая зеленая травка, по которой одно удовольствие шлепать босиком (правда земля уже прохладная, но нас это нисколько не пугает). Сходство с весной дополняют выступающие местами белые камни нагорья – они словно последние нерастаявшие пятачки снега! Панорама и потрясающий вид вплоть до входа в Севастопольскую бухту по прежнему перед нами, а в небе над головой кружит, постепенно взмывая все выше и выше, пара орланов. К сожалению, нынче на плато было очень людно – тут и группа детей, и экскурсия, и две каких-то теплых компании с обильной выпивкой и закуской – уединения с природой не получилось, поэтому погуляв по нагорью, мы повернули обратно. К тому же часы осеннего солнца недолги: уже в 4 начинает ощутимо холодать, а когда, перекусив сочными чебуреками, мы вышли из кафе, то от летнего тепла и следа не осталось. По долине полз легкий туман и впору было позаботиться о теплой куртке. Да, это вам не июль месяц... А я ведь предупреждала, что с ностальгией будем вспоминать +35С на термометре!

 Вернуться в Путешествия...

Погулять по Мангупу на закате и в ночь звездопада...

Познакомиться с ближайшими окрестностями - пещерный храм и дырявый грот...